КУЗНИЦЫ НА КРЕМЛЕВСКОМ ЛУГУ

Кузницы в Суздале на кремлевском лугу. Фото: А. Соболев.

Древний земляной вал, опоясывающий суздальский посад, был не просто границей города. На внешней стороне вала размещались всякие производства, требовавшие открытого огня. Здесь делали кирпич, смолили бревна, отжигали уголь, гнали деготь. Здесь же располагались кузницы, — на рубеже XVII - XVIII веков их в Суздале насчитывалось больше десяти. Ближе к городским заставам кузницы ориентировались на ремонт повозок и ковку лошадей, остальные — на изготовление продукции для продажи. Характерное оборудование кузницы тех времен описано так (1687 год): «В селе ж Измайлове кузница, в ней горн. Кузнечных снастей — наковано, трое клещи, мехи, молот большой, другой одноручной, третий маленькой». В большинстве случаев кузнецы были универсалами, слесарные работы, которые только начали выделяться в самостоятельную специальность, выполнялись также кузнецами. Специализация по роду металла, с которым работали кузнецы, дала разделение этой профессии на кузнецов «златных», «по серебру», «по железу», «по меди», — это только в тех случаях, когда металл обрабатывался горячей ковкой. Мастера по холодной обработке назывались «серебряники», «медники», «оловянишники» и т. п.

Выплавкой металла из руды Суздаль, как известно, не занимался. Медь и железо привозили сюда либо с ярмарок, либо от постоянных оптовых поставщиков, имевших дело с доменщиками. Сырье покупалось в виде брусков, штанг и полос различной длины, ширины и толщины. Из этого сырья кузнецы выделывали все, что имело у горожан и заезжих покупателей спрос: подковы и лемехи, ободья для колес и оковку для сундуков; ножи, серпы, топоры и прочий хозяйственный инвентарь; скобы, петли, гвозди, засовы и замки.

Тут надо заметить, что закалка стальных пластинчатых пружин была освоена лишь к концу XVII века, а до этого даже висячие замки отечественного производства работали по принципу задвижки. Кузнецы сами волочили проволоку, сваривали медные и железные трубы, клепали и лудили медные котлы. В свободное от выполнения какого-либо заказа время в кузницах «нарабатывались» изделия на продажу. В описи Суздаля 1628 года перечисляются: «Лавка посадского человека Смирки кузнеца, торгует железом; лавка крестьянина Покровского монастыря Мишки кузнеца, торгует железом; лавка бобыля Ивашка Калугина гвоздаря, торгует гвоздем и скобами» и т. д.

Посадский человек Григорий Зыков отчитывается в 1673 году о расходах на ремонты оборудования суздальского кружечного двора: «Кузнецам дано за железо и за починку ковшей бардейных и леек 14 алтын и 2 деньги; кузнец Никита Трофимов починил котел бражный, дано ему за починку 2 рубля с полтиной; куплен топор, дана гривна; куплено 2 замка вислых, дано 5 алтын» и т. и. А в Покровском монастыре при сооружении кельи для опальной царицы Евдокии «куплено у суздальского посадского человека Сергея Крохана крюки и скобы, и пробои, и всякая железная потреба, дано 64 алтына; куплено у суздальского посадского человека Алексея Агапова заслон и закрышка железные для печи, дано 21 алтын; суздальскому посадскому человеку Дмитрию Щелчкову дано за проволоку 8 денег». Нет, не электричество проводили в келью: проволока нужна была для крепления печных изразцов. В рубле было 200 денег, в алтыне — 6 денег. Пуд соли стоил тогда в Суздале 4 алтына. Объединение кузнецов в цеха носило сначала стихийный характер и служило лишь способом регулирования доставки сырья и сбыта готовой продукции. Постепенно цеховые организации совершенствовались, в них выделились мастера разных уровней квалификации, появились цеховые старосты, цеховые кассы; цеха вступали в правовые отношения с городскими властями, устанавливали цены на свою работу, платили налоги, имели фонды для помощи бедствующим цеховикам.

В начале XVIII века все цеховые объединения кузнецов были взяты на государственный учет. Наиболее умелые кузнецы (по железу, меди, драгоценным металлам) были зарегистрированы особо и получили название «записных».

Записной кузнец не мог теперь изменять по своему желанию род занятий, место жительства и т. п. Это закрепляло людей при «хлебе насущном» и способствовало созданию потомственных кузнечных кланов. По требованию правительства записной кузнец мог быть мобилизован на выполнение каких-либо работ в любой части страны. Суздальские кузнецы трудились на укреплениях Таганрога, на верфях Воронежа, на строительстве новой столицы («Двор пуст Тихона Коурцева, а он, Тихон, в прошлом 1705 году в кузнецах в Санкт Питер Бурхе умре»), В 1709 году в Суздале было 16 записных кузнецов, среди которых четверо Агаповых, трое Вихревых, двое Посниковых — Григорий и Гаврила.

О Гавриле Посникове мне хочется рассказать особо, потому что о нем я уже писал однажды («Суздальская новь» от 9 октября 1988 года). Напомню, что речь в заметке шла о надписи на каменной плите, вмонтированной во внешнюю стену алтаря Воскресенской церкви. Надпись гласит: «1717. Сентября в 12 день, на память священно-мученика Автонома представился раб божий Гавриил Федоров сын Посников; жития его было 57лет и 6 месяцев». Тогда я ничего не знал о кузнецах Посниковых и предположил, что плита поставлена на месте захоронения какого-то служилого дворянина.

Теперь же из документов переписи суздальских посадских людей 1710 года известно: «Двор кузнеца Федора Посникова: умер; его жена вдова Василиса Панкратьева, дочь 79 лет, у нее сын Гаврила 52 лет, кузнец, сын Григорий 47 лет, кузнец; у них же живет работник, кузнецкий ученик Суздальского уезду села Перелога крестьянин Никита Федоров сын 25 лет».

Суздальцы могут гордиться: какой еще город имеет торговую площадь, в центре которой увековечена память записного кузнеца? Текст: В. Огурцов, краевед. Смотрите все старые фото Суздаля