ЦЕНТРАЛЬНАЯ УЛИЦА СУЗДАЛЯ НА СТАРОЙ ФОТОГРАФИИ

Центральная улица Суздаля . Старая фотография начала XX века.

Древний город Суздаль в последние годы предоктябрьского периода был мало кому известен. Даже среди людей относительно образованных сведения о родном городе, его истории, отдельных лицах, ставших почему-либо известными, были очень скромными, а у подавляющего большинства населения и таких поверхностных знаний не было. Например, у очень многих суздалян в так называемых «поминаньях» были занесены на вечное поминовение имена митрополита Иллариона, схимонахини Софии и др., а кто они были, когда жили и какой след оставили в истории Суздаля, вряд ли кто знал достоверно.

Но эти люди и события дней давно минувших, а вот как выглядел Суздаль в самое последнее десятилетие старого режима, - об этом большая часть современного его населения имеет смутное представление.

Очень небольшой уездный городок Владимирской губернии в пределах нечерноземного центра Европейской России был оторван от железнодорожных путей сообщения государства, и все попытки общественности хлопотать об устройстве железнодорожной связи успеха не имели, как говорили в то время, из-за противодействия местного купечества, поскольку устройство железнодорожной связи было бы не в их интересах - все движение, как грузовое, так и пассажирское, осуществлялось с помощью гужевого транспорта, так называемый ломовой извоз и ямщина; последняя обслуживала почту и пассажиров. Почтовую станцию Суздаля содержал мещанин В.В. Афиногенов, и помещалась она в его собственном доме и дворе при нем, расположенном по главной, ныне улице Ленина, против Лазаревской церкви. У самого въезда во двор стоял, как и в старину, полосатый столб с фонарем, пониже которого с двух сторон были прикреплены дощечки с указанием расстояния до ближайших почтовых станций: с южной стороны - «до п/с Борисовское 16 верст» и с северной - «до п/с Гаврилов Посад 26 верст». Для обслуживания почты и пассажиров Афиногенов имел определенное количество лошадей и кучеров-ямщиков - наемных людей из крестьян ближайших селений, и соответствующее количество летних и зимних экипажей с кибитками и повозками.

Невозмутимая тишина даже на главной улице города нарушалась только утренним и вечерним звоном колоколов многочисленных церквей и монастырей, а в остальное время изредка «протарахтит» по булыжной мостовой телега или прогремит с колокольцами и бубенцами проезжающая пара или тройка с почтой или пассажирами, и снова тихо.

Правда, в летнее время особенно утром и вечером на закате солнца город оглашался грохотом самодельных грохотушек и трещоток. Грохотушки прикреплялись к высоким шестам, которые расставлялись по отдельным местам вишневых садов, и длинные веревки от них направлялись к «каланче», устроенной из четырех связанных между собой высоких столбов с беседкой наверху, в которой помещался сторож. Дергая за веревки от грохотушек, он производил оглушительный грохот, которым и отгонял непрошенных лакомок.

Огородничество и садоводство были основными видами хозяйства целого ряда фамилий из жителей города, ведущих огородное хозяйство и на своих, и на арендованных земельных участках городских, частных и церковных их владельцев. В конце зимы городская управа объявляла торги на право использования навоза, скапливавшегося на площадях и улицах города. Покупателями являлись огородники, которые после снеготаяния сгребали навоз деревянными лопатами и потом на своих лошадях свозили его на земельные участки и использовали как удобрение.

В середине апреля на Хлебной площади появлялись «копаля» из окрестных сел с железными заступами в руках, они обычно объединялись гнездами по два одинаковых по силе и сноровке работника. Появлялись и огородники, которые договаривались в цене на поденную работу, отбирали потребное количество рабочих гнезд и отводили их к месту работы. Питание рабочим, как правило, было хозяйское. Оплата труда копалей зависела от культуры, которая будет посажена на обрабатываемом участке. Например, под огурцы требовалась более тщательная обработка земли «с выкидкой», и оплата была более значительней, иногда даже свыше одного рубля на человека.

Последующий уход за посевами, главным образом - прополка, осуществлялась тоже наемным трудом и оплачивалась значительно ниже труда копалей. Производимую продукцию, товарную по своему назначению - лук-репка, лук-сеянец, огурцы - убирали выборочно по мере созревания, причем огурцы сбывали на базарах и рынках города и окрестных рабочих поселениях, а лук свозили во дворы огородника, где рабочие, преимущественно старушки из инвалидных домов, обрезали литвину - перо с луковиц, после чего обрезанный лук корзинами подымали через стенное окно и рассыпали на нарах, расположенных этажами в особых деревянных высоких избах, топившихся в течение осени и зимы «по-черному». Сухой и теплый воздух в таких «луковых» зданиях хорошо просушивал лук всех видов, и его весной, перед посевной, выгодно сбывали на базарах или продавали приезжим покупателям; или же отправляли на продажу «в развоз» во Владимир, Ковров, Тейково, Лежнево, Иваново.

Наиболее крупные огородные хозяйства были у граждан города Шерышевых, Лужновых, Антоновых, Черновых, Перепелицыных, а значительными плодово-ягодными садами владели И.Ф. Белов, Ф.В. Фомин, братья Черновы, Кувшинниковы, Белины. Сбыт продукции был таким же, как и у огородников, преимущественно на летне-осенних базарах, только наиболее стойкие сорта яблок выдерживались в особых хранилищах почти до самой весны.

Суздаль | Старые фото | На старых фото вы можете увидеть как выглядел Суздаль в начале XX века