Дом купцов Устиновых город Суздаль улица Ленина дом 39

Дом купцов Устиновых (начало XIX века). Памятник градостроительства и архитектуры местного значения.

Адрес: г. Суздаль, улица Ленина, дом 39.

Во дворе этого дома сохранилась последняя луковая изба в Суздале

На фото: Луковая изба в Суздале.

Вряд ли какой строительный материал сравнится с древесиной по техническим, конструктивным и декоративным возможностям. Но дерево - материал не столь долговечный как камень и кирпич. Дожди и снега, зной и ветры, наводнения и молнии, а особенно пожары делают своё дело. Архитектуру старой русской деревни, особенно жилые и хозяйственные постройки скоро можно будет увидеть только в музеях под открытым небом.

В Суздале сохранился редкий памятник деревянного зодчества - луковая изба. Находится она во дворе бывшего дома купцов Устиновых, ул. Ленина, 39 (бывшая слобода Пинаиха). Сам дом состоит на учёте как памятник местного значения и представляет наиболее распространённый тип купеческой постройки с каменным низом и деревянным верхом начала 19 века. На 70-ые годы 20-го века приходится пик развития Музея деревянного зодчества и крестьянского быта. К примеру, в 1972-ом году перевезли из различных сёл и деревень ступальный колодец, амбары свайные, овины верховые. В это же время Владимиро-Суздальский музей-заповедник намеревался купить луковую и перевезти к хозяйственным постройкам музея деревянного зодчества, но собственники не продали, используя её как сарай. Для возможной в перспективе реконструкции был сделан обмерный и эскизный проект.

Луковой же избе было суждено встретить на своём историческом месте 21 век. Из забвения её вернул звонок в этнографический отдел музея деревянного зодчества Устиновой Валерии Ефимовны. Как человек старой, то есть законопослушной закваски, она позвонила сообщить, что изба сильно обветшала и есть необходимость её разобрать. Многие считали, что её давно и в помине нет. Не совсем в первозданном виде сохранилась луковая изба, но, как и любая старая деревянная постройка, удивительным образом будит воображение. Когда я стояла возле неё, показалось даже, что сладковатым запахом лучка-сеянчика повеяло. Если опустить лирику: сохранность плохая, каковой она была признана и сорок лет назад. В реестр памятников постройка не внесена, и руководство уполномочило меня сказать Валерии Ефимовне, что луковая может быть разобрана. Тем более, что у её собственников было на руках разрешение на снос городской администрации.

Совершим небольшой экскурс в историю. Прежде чем стать огуречной столицей, Суздаль на протяжении 18-19 вв. был, условно говоря, столицей луковой. При парниковом выращивании огородники «тетешкаются» с огурцами как с малыми детьми: открыть, закрыть, покормить, попоить и прочее, т.е. главное - вырастить. Вырастить лук проще, здесь главное - сохранить урожай до самого выгодного сезона, тем более такое большое количество, которое могло приносить ощутимую прибыль и сбывалось «огородниками-промышленниками» в разных городах России.

Основным рыночным продуктом в нашем городе был лук-севок, сеянец, который нам привычнее называть сеянчик; продавали и «репчак». В Москве, Санкт-Петербурге и даже в Париже он ценился за остроту вкуса, вследствие содержания большого количества эфирных масел. Суздальский и Ростовский лук легли в основу одного из лучших сортов лука - Боровского. Сладкий и салатный лук для Суздаля - приобретение 20 века.

Луковая изба - оптимальное изобретение для хранения, как лука-репки, так и сеянчика. В северных и центральных губерниях России лук сразу после уборки сушили на солнце, а также в овинах и ригах, окуривали с целью дезинфекции: солнечная сушка и обработка дымом приводила к тому, что повреждённые луковицы быстро высыхали, остальные - обеззараживались. Основное же предназначение овинов, которые известны русским с давних времён - сушка снопов перед обмолотом. В суздальском музее деревянного зодчества представлено два, по типу наиболее распространенных на Владимирщине .

Овин или курило, «непрочная хоромина», грубо рубился обычно «в реж», его не мшили, не конопатили, специально делали «щелястым», из бросового для домового строительства материала. «В реж» - тип сруба, в котором брёвна уложены не плотно, а на расстоянии одно от другого и связаны между собой только в углах. Этого никак нельзя отнести в луковым. Сохранившаяся луковая изба рублена «в обло» (см. фото), хорошо проконопачена. Состояла примерно из десяти венцов, судя по максимально сохранившейся по высоте северной стороне. Для сравнения «Дом крестьянина середняка» из с. Илькино состоит их 12-ти венцов. Размер самых малых луковых изб был 3 на 3 метра, а самых больших примерно 13 на 6,5. Топившаяся по-чёрному печь (в нашей луковой - кирпичная) устраивалась посередине, как в большинстве жилых курных (рудных) изб. На срубе луковой намащивали потолок, на который насыпали лист и землю, затем устанавливали двухскатную крышу. В помещении делали трое полатей на разном уровне из нетолстых жердей, уложенных сплошь, чтобы лук не мог провалиться. В середине полатей оставлялся проход для дыма размером в 0,7 м. Для выхода делалась небольшая дверь, примерно метровая («улицу не натопишь»), иногда пристраивались сени. Луковая Устиновых на высоком кирпичном фундаменте. Как правило, луковые были с подвалом, в центре которого и находилась печь. Топили разным старьём, в том числе и тряпьём, хворостом, всё холодное время года, поддерживая дымный тёплый воздух. Дым выходил через дверь или через волоковые оконца, размером в полбревна. Чтобы поддержать плюсовую температуру в суровые зимы приходилось топить два раза в день, зато почти немощные старики всегда были при деле: летом стерегли урожай, ночуя с «грохотушками» в шалашиках (от птиц и детей приспособление), зимой следили за луковыми.

Содержание луковых было делом хлопотным и дорогостоящим, а главное - очень пожароопасным, вследствие чего их строительство в непосредственной близости от жилых построек было запрещено к началу 20 века. Владение несколькими луковыми могли себе позволить только люди зажиточные, которыми являлись в основном купцы (и некоторые мещане): Антоновы, Федотовы, Лыковы, Чапыжниковы, Бибановы, Фирсовы, Лужновы, Биркины, Шерышевы, Устиновы. Огородничество у них было поставлено, по выражению современников, «на торгово-промышленную основу» с применением наёмного труда. А те, кто победнее, отдавали до весны свой урожай сеянца владельцам луковых на хранение за определённую плату. Это не укрылось от внимательных глаз владимирских статистиков. «Лук сеянец поступает в продажу весной, перед посадкой, всю же зиму его приходится хранить в особых амбарах. Хранение это обходится около 10 к. с пуда (меры), по крайней мере эту цену в Суздале, обыкновенно, платят те мелкие хозяева, которые не имеют своих амбаров и хранят лук в чужих помещениях».

Башмачников В.В. в самом начале 20 века в работе «Садоводство и огородничество во Владимирской губернии» писал: «В главном районе производства лука - Суздальском, вследствие ли переутомления почвы или других причин сильно распространилась луковичная муха, личинки которой грызут нежные корешки лука, а также угрица, кроме того какая-то пока невыясненная грибная болезнь, истребляющая молодой лук, вышедший из семян». Со временем лук стали выращивать только «для своей потребы», а луковые избы использовать как сараи и летнее жильё. Постепенно даже в одноэтажных деревянных домах ушли в прошлое полати (гениальное изобретение русских плотников), но у каждой уважающей себя хозяюшки была при русской печи специальная луковая полка для хранения сеянчика, излишки которого продолжали продавать на городском рынке.

Вернёмся к луковой избе и её современным владельцам. Валерия Ефимовна «познакомилась» с луковой в 1960-ом году, когда вышла замуж за потомка купцов Устиновых, носителей распространённой для старого Суздаля фамилии (потомственных огородников в том числе). В то время изба по назначению не использовалась, хотя печь в ней ещё была. Муж с отцом сломали печь, под ней сделали погреб. В погребе установили стеллажи для хранения яблок, так как был большой яблоневый сад.

«Эка невидаль - амбар, овин, изба луковая!» - возразит кто-то. Но не тот, кто интересуется историей родного края и не тот, в ком сохранилась тяга к земле, унаследованная от многих поколений предков. Только ленивый не знает, каких трудов стоит вырастить и сохранить урожай. В советские времена, в военные и послевоенные годы, в перестройку, лихие 90-ые трудовой внутренний стержень, уважение к традициям, занятие огородничеством выручали местное население. Текст: Максимова Н.В., научный сотрудник историко-этнографического отдела ВСМЗ.